plus one
? — 20-30 внешних, ~10 внутренних — второй голос на радио

mia wasikowska

«

Мальчику было скучно, мальчику было одиноко, было грустно и не с кем поговорить, мальчик придумал тебя — воображаемую, с улыбкой поперёк лица, всегда знающую, что делать. Мальчика звали Тильдой Гудвином, и Тильда Гудвин верил в твоё существование достаточно сильно, чтобы со временем ты действительно ожила.

10:38 — проверить, как там с передатчиком, Айзек снова пролил на него кофе, ему и разбираться, 11:24 — сделать выговор стажёру, потому что Тильда будет занят эфиром, или очередным приступом ностальгической тоски, или ещё чем-нибудь пиздецки важным, желчь горчит на языке, хочется сплюнуть, ты не плюёшь, 14:09 — у Шейдемана снова кровь под ногтями, господи, научите щенка пользоваться мылом, ты укажешь ему на раковину и дружески потреплешь по волосам, это нормально, 14:13 — к нёбу снова прилип старый мотивчик, сладко-сладко, хочется танцевать, но чтобы никто не видел (Тильда увидит везде), 16:47 — поворковать посмеяться намычать мелодию выдохнуть на три с половиной минуты вдохнуть на пять рабочий день заканчивается в шесть вечера, 18:02 — так, 18:03 — будет, 18:04 — всегда, 18:29 — кофе-брейк, Чарли пьёт чай и предлагает сыграть в крокет, это блядь комично, 19:50 — Тильда кладёт голову тебе на колени и говорит, что очень устал, а ты думаешь: ну неужели. Правда, что ли? Достаточно пары движений, чтобы выдавить ему глаза или перерезать горло (в твоём кармане лента для волос, пачка жвачки и острые ножницы). Случайная мысль, смешная. Ты не делаешь этого, потому что такого желания в тебе нет. Есть обида.

BIT TALL FOR THAT RIDE, AREN'T YA

Раньше было проще: больше доверия, меньше пространства, Тильда говорил с тобой о мелочах и улыбался семь секунд вместо трёх. Испорченному ребёнку нельзя доверять замок из кубиков, он уронит главную башню и пошлёт на смерть весь деревянный гарнизон. Ты с нетерпением ждёшь, когда же это произойдёт. Ты не хочешь, чтобы это происходило.

Какое-то абсурдное, поперёк всему идущее сочувствие; может быть, ты благодарна ему за то, что он тебя придумал и воплотил; может быть, ты зовёшь его лучшим другом; может быть, в половине случаев ты готова простить ему его уязвимость и перевёрнутую с ног на голову мораль.

В этом вы похожи.

ALWAYS IN CONTROL, AREN'T YA

Ты едешь домой в трескучем автобусе, кассета ложится в плеер, мелодия сползает с нёба. За пределами радиостанции на висках выступает пот, далее следует предчувствие: сверху вот-вот накроет пуховым одеялом — таким тёплым, что задохнуться.

Приятная мысль тешит твоё самолюбие, бьётся о стенки черепа (ты представляешь пинбольный шарик): может быть, это ты его придумала. А не наоборот.

»

тебе не повезло
арчи — не дряхлый — министерство согласованных убийств

«

фуга смерти? а может почитаем других поэтов?
Cleans and brightens all household surfaces. Однажды Марша пыталась помыть посуду этой штукой, но засохла она ещё до того, как они с Роберто ввалились в эту раковину.

— У нас, — она делает неопределённые пассы руками, мол, догадайся, где, — есть специальные люди, которые убирают помещения, в которых кого-то убили. У вас такое есть?

— Тебе убивать нравится или просто скучно?

— А какую-нибудь анкету заполнять нужно?

— Ты похож на Бобби, одного из каскадёров на последнем сете. Ему как-то чуть череп не проломило оборудованием, и хоть бы хны. Целёхонький.

— Вот знаешь, никогда не хотела умереть, прямо по-настоящему не хотела, но тут какая-то зловещая энергетика, не знаю, каждое утро просыпаешься — всё одинаковое, пытаешься позавтракать чем-нибудь новым — на вкус такое же, даже пауков нахожу в одних и тех же углах, засыпаешь в разных местах — просыпаешься у себя в кровати, хотя это скорее плюс, но иногда раздражает, в общем, понимаешь?

— А оставлять пожелания можно? Можно ты мне башку прям разнесёшь, ну как в фильмах, когда на стенах остаётся каша, мозги валяются, типа как из дробовика выстрелили? У вас есть дробовики?

Два месяца спустя, осенью или, положим, весной, неизвестное Роберто лицо (не лицо, а рука, рука с дробовиком — всё, что успел разглядеть Роберто) материализуется из подозрительно копошащейся тени. Происходит неизбежное вскрытие черепной коробки, которое коронер назвал бы по-другому, а мы оставим в таких словах, происходит безапелляционно и грубо. Роберто шокирован, возможно, даже травмирован, но неизбежно засыпает и на следующий день видит то же настопиздевшее ебло, что и каждое утро.

Марша, надев лицо арт-критика, изучает въевшуюся в обои кровь. Бутафорскую, может быть.

— Интересно.

Роберто молчит. Действительно интересно, значит.

— А! Да, забыла сказать.

Арчи точно не работник месяца.

»